Курганский Михаил Иванович
Как он объявился - не помню.
Курганский М.И. приходится родственником не крови, он был мужем двоюродной тетки Дины Петровны.
Уже много лет живет в Краснодарском крае, станица Елизаветинская, недалеко от Краснодара.
В гостиной висит портрет Сталина, еще один маленький портрет - на лобовом стекле Волги. Спросила, не
боится ли он проявления любви к Сталину.
"Не боюсь. Когда останавливает ГАИ и требуют снять портрет - отвечаю -что я должен портрет кукурузника
повесить! Потом ругаемся и гаишники отпускают машину!"
Михаил Иванович рассказывал много интересного из своей жизни, о войне, послевоенных годах.
До войны, он в 18 лет приехал с Урала в Москву на заработки. Устроился на строительство метро.
Опыта строительства метро в СССР не было, специалистов и инженеров пригласили из Германии.
Молодые рабочие парни в основном из деревни подписали какую-то бумагу, особенно не вникая в ее содержание,
да и не понимая в силу малограмотности. Через полгода рабочих в шахте меняли, чтобы не заболели кессонной
болезнью. Михаил Иванович обладал отличным здоровьем и уговорил медкомиссию оставить его еще на один срок
- там больше платили.
Однажды в шахте случилась беда. Отвалившийся кусок породы угодил в голову специалисту-немцу. Рабочие
растерялись. Кровь у немца хлещет. И его подняли наверх. До прихода врачей немец умер.
Арестовали всю бригаду. Рабочие сначала не очень расстроились - они же не виноваты - разберутся и
выпустят. Привезли в какую-то московскую тюрьму. Михаил Иванович впервые увидел постельное белье.
И кормили хорошо.
Потом стали водить на допросы. Оказывается в бумаге, которую все подписали, предписывалось ни в коем
случае не подходить к специалистам без ведома администрации и не оказывать им никакой помощи. А тут вдруг
несчастный случай и немец помер.
Всю бригаду осудили и дали по 5 лет. Из Москвы на Север их везли в холодных вагонах, на полу только
доски. Часть заключенных так и осталась на этих досках примерзшими. Дядька выжил только благодаря
крепкому здоровью. Везли на Север несколько суток, с остановками в тупиках. В день давали по куску хлеба
и кружку воды. Покойников вместе с досками, к которым они примерзли выбрасывали на ходу поезда, не хороня.
На съедение зверью.
Зона располагалась в каком-то лесу. Заключенные работали на лесоповале. От голода и холода умирали как
мухи. Дядьке опять повезло - его поставили хлеборезом. Контроль и наблюдение было жесточайшим, но в конце
дня набирались хлебные крошки. Это была добавка к обычной пайке.
Потом заключенных несколько раз переводили в разные места, но все это был Север - Соловки, Воркута и еще
какие-то места, напоминавшие тундру. Дядька отсидел свои 5 лет от звонка до звонка.
Когда спросила: "Михаил Иванович, вас же ни за что осудили, как врага народа. Какие вы враги -
вы приехали строить метро, А где же были законы, Сталин?"
"А вот Сталина, Галина, не трожь. Он тут не причем. Сталин войну выиграл, люди жизнь за него отдавали не
щадя себя ни в тылу, ни на фронте".
Отсидев 5 лет, он вернулся на Урал в г.Каменск-Уральский, стал работать на заводе. Едва началась война,
на Урал потянулись заводы с оборудованием, целыми заводами. Работали днем и ночью, безо всяких выходных.
Строили корпуса цехов, надо было успеть до наступления холодов возвести крыши. Во дворе уже стояли
покореженные танки. Никто ни на что не жаловался, не думал о быте, об удобствах. Спали в наскоро
сколоченных бараках или в цехах. Всеми руководило одно: "Все для фронта, все для победы". Работали все -
заводские рабочие, приехавшие с заводами, женщины, подростки. Отремонтированные танки тут же отправлялись
на фронт вместе с экипажем, ожидавшим окончания ремонта.
Михаил Иванович работал в завкоме в комиссии по снабжению рабочих. Рассказывал, что рабочих хорошо
кормили. На обед давали бутерброды с икрой и 50гр водки.
В Каменск-Уральском дядька познакомился со своей будущей женой - моей теткой -Диной Петровной. Она была
эвакуирована вместе с Волховским алюминиевым заводом. Дядька увидел ее, когда она мыла какое-то помещение
в цеху. Обратил внимание, что одета легко, обувь никакая. А Дина всегда была очень привлекательна,
женственна (и до самой старости). Михаил Иванович стал ухаживать за ней, купил ей теплую одежду,
прикармливал ее и ее подружек по бараку. Закончилось это тем, что они поженились, а после войны у них
родилось двое детей.
Сын и сейчас живет в Каменск-Уральском, дочь вышла замуж за эстонца и уехала жить в Таллин.
И у сына и у дочки уже есть дети.
Прожив несколько лет после войны на Урале, Курганские решили купить дом в более теплых краях. Так они
оказались в Краснодаре. Летом к ним приезжали дети, все внуки и всем находится место и уют.
Когда Прибалтика вышла из состава СССР, дочь Нина посоветовалась с родителями - стоит ли ей оставаться
или переехать в Россию. Михаил Иваанович посоветовал остаться в Эстонии. Язык она изучила, работала
гл. инжененром на фабрике.
"Вы в Эстонии поднимитесь раньше, чем мы в России".
Сейчас Курганские живут в ст.Елизаветинская. Михаил Иванович, когда трудится в саду, поет песни о
Сталине, которых он знает множество. Смотрит политические передачи и говорит:
"Ну как вам не стыдно врать народу!"
Мама
В пожилом возрасте у матери на ноге появилась трофическая язва. Никакое консервативное лечение не помогло.
Подруги посоветовали обратиться к "бабке", проживающей в дер. Кисельна, умеющей заговаривать детскую грыжу,
другие болезни, привораживать, снимать порчу и др.
Бабка сказала, что язва оттого, что в ногу проник волос. Посоветовала сходить в церковь, что мать и
сделала. Она поехала в Старую Ладогу. Отдала записочки за здравие и за упокой, поставила свечки,
постояла на церковной службе. Обратилась к Богу с собственной молитвой - помочь избавится от недуга.
С женщиной, с которой познакомилась в автобусе, вышли из церкви, сходили в ближайший магазин, купили
бутылку кагора и сели на берегу Волхова поговорить, выпить, закусить.
Мама рассказывала, что испытывала необычное чувство облегчения, непонятной радости, желание жить.
С таким чувством вернулась домой, набрала в таз воды, поставила ноги и стала отдыхать.
Приподнятое настроение не покидало ее. И вдруг видит: на месте раны от трофической язвы начинает
выходить пучок волос. Вышедший пучок медленно распрямился и превратился в длинный вытянутый волос.
А язва зарубцевалась, осталось только пятнышко.
Через несколько дней мать поехала к бабке поблагодарить. Взяла с собой и волос.
Бабка была довольна, что сбылось ее предсказание, а волос сожгла на свечке.
В 1982 г взяла маму из Волхова, чтобы подкормить, поухаживать. Она с удовольствием приехала.
Сопровождала ее моя подруга детства - Валя Козлова. Она знала, что дам гостинцы для детей, одежку и др.
Валя уехала - ее ждут четверо детей. Мама осталась на месяц. Она действительно поправилась, повеселела,
похорошела. К ней вернулся юмор - первый признак выздоровления.
Когда ко мне приходили гости, всегда за столом была и мама.
Помню, был в гостях профессор из института Герцена, вернувшийся из Карловых Вар.
С упоением рассказывал об удивительном отдыхе.
"Вот бы моей Галине там побывать" - посетовала мама.
"А что, можно!" привстал гость за закуской.
"Нет, нет, сейчас не надо" - замахала руками мама.
Уезжая на работу, оставляла еду, ставила рядом телефон - и мама отдыхала.
Раздался телефонный звонок. Спрашивают меня.
"А Гали нет дома"- тоненьким голоском вежливо, как учили, отвечает мама.
"А когда Галина Ефимовна будет дома?"
"А х... ее знает"- так же вежливо отвечает мама.
Это звонил профессор консерватории Шитенков И.И. От неожиданного ответа он чуть не выронил трубку.
Еще один гость из НИИ Вавилова проф. … записывал выражения и прибаутки матери, говоря, что это он
слышит впервые, и что они представляют интерес для филологов.
|
|
